вафли Артек

Еще мой Братик в детстве верно подметил мамин принцип: «Хочешь чтобы конфеты долго хранились — бери невкусные». Ах, как верно! До сих пор вспоминаются советские подарки, благодаря которым план пятилетки по поеданию сладостей мы с Мелким выполняли за пару дней.

Размер полиэтиленового пакета, разумеется, никак не коррелировал с количеством вкусностей внутри. Мамино начальство почти всегда набивало пакет карамелью и тремя мандаринами... В хороший год сверху еще бросался «Артек».

Вкусные и невкусные конфеты делились в разном соотношении — счастье, если один к пяти. То есть на пять карамелек шанс встретить шоколадную все-таки имелся.

Карамельки были не в почёте, хоть съедались сразу без особых над ними причитаний.

Дюшес, Барбарис, Рачки, Гусинные лапки — все они первыми отправлялись на сражение во имя раннего детского кариеса. А еще их можно было съесть только вместе с налипшей бумажкой. )

Во втором эшелоне шли конфеты, условно окрещенные «бело-темно-начиночные» — Ласточка, Ромашка, Буревестник, Морские. Как правило, они у нас с братом

использовались в качестве внутренней валюты для оплаты всяких мелких поручений. Да-да, уже тогда валютный беспредел был мне знаком. Курс «Буревестника» был нестабилен — иной раз он в единственном экземпляре мог отправить брата в ночную командировку за стаканом кваса, а иногда снижался до приснопамятных «Барбарисок» и не мог заставить даже задернуть шторы на ночь.

Золотыми же резервами были всегда «Красная шапочка», «Мишка на севере», «Красный мак», «Былина», «Гулливер», «Каракум» и «Ананасные». Впрочем, последние всегда таили в себе некоторую рецептурную непредсказуемость. Случалось пробовать настолько кислые «Ананасные», что они мигом переходили в разряд карамелек на нашем с братом внутреннем фондовом рынке. Еще и доплачивать приходилось, чтобы Мелкий их брал.

Из «хорошего» в подарке могло попасться также несколько вещей:

Советские шоколадки «Сказки Пушкина», даже с белым налетом древности, уходили влёт. Папаня мог закусывать ими не только чай-кофе-потанцуем, но так же рисовую кашу, белый хлеб, и, собственно, даже пряники...

Но речь не о шоколадках и пряниках — им итак хватало внимания со стороны членов семьи, ибо появлялись они редко.

Настоящим прорывом стало появление в подарке жвачки! Как правило, она была упаковке из пяти штук. Два вида начинки — мятная или малиновая, а позже и клубничная. Названия не помню, но скажу вам точно — эта жвачка тогда правила нашим миром. За нее мы готовы были скрывать диатез на руках, ногах и шеях. Когда дело доходило до щёк — тут уже особо не скроешь, но и жвачка, как правило, до этого момента не доживала, салютуя нам до следующего Нового Года.

Если в подарке обнаруживалось нечто «рекламированное» — это нечто мгновенно переходило в разряд государственных сокровищ, ныкалось, тихарилось, тырилось за-над-под шкаф и умалчивалось под грифом «секретно». Такими я запомню вафли «Куку-Руку» или зефир в шоколаде «Вагон Виллс» =)))

Позже появились киндер-сюрпризы и «райские наслаждения» в виде «Баунтей». По ходу, прежде чем презентовать кокосовый батончик нам с Мелким, мама его выдержала в подземелье до твёрдого агрегатного состояния. В итоге, я не поняла что съела — аккуратно подавилась и прокашлялась, а Мелкий просто выплюнул его маме в руку. Маман результатом, по-видимому, осталась довольна — в будущем мы никогда не канючили заморские «опилки» у касс. Я до сих пор к «Баунти» равнодушна, хотя сладкоежка страшная.

Обнаружить в пакете с подарком птичье молоко было столь же редкой удачей, как и откопать его в природе в первозданном виде. Я ж не знала, причем тут вообще водоросли — почему-то грешила на поползней и ... этих... как их там... колибри, во.

Вытягивая шею над коробкой, мы с Мелким выгадывали начинку — сливки, лимон, шоколад? )) и потом ели медленно-медленно, сперва отламывая шоколадные стеночки для продления удовольствия.

А еще, спустя год, я всегда находила где-нибудь заныканную конфету из «золотого фонда». Как правило, в коробке с ёлочными игрушками или внутри пластиковой Снегурочки — это уж как фантазия позволяла. Было время.

А к чему это я веду? Да просто всё, что я купила из килограммов сладкого, закончилось в мгновение ока  Только голубые анисовые карамельки лежат на кухне, дай бог памяти, третий месяц, и на их жизнь если кто и покушается, то совсем уж с голодухи.

Кошусь теперь на полую фигурку кота, в странной абсурдной надежде вытрясти из него конфету, и понимаю, что теперь только в магазин. Ножками-ножками, и желательно с денежкой...